Нелепость разлук

Андрей ГУРИН ©

Нелепость разлуК

то, как редко мы видимся,

встречи, которые если можно назвать свиданием,

то исключительно - говорю без иронии -

(да и похожи они удивительно)

на свидание двух в колонии

строгого - видимся сквозь разделитель: сетка-рабица в твоих глазах.

Не скажу, что нравится.

И эти нелепые "как ты?" в телефонной трубке разъеденены таким прожитым врозь

промежутком, что не от молчанья - от голоса жутко.

•

Давно не случалось быть в аэропорту,

на вокзале - тем необычней

присутствие признаков их - вокруг

люди толпятся, как в кассах пригородной электрички,

влюбленные в парке кого-то встречают

сидя, обнявшись по лавкам -

так, замыкаясь, круг

разобщенных людей

группируется снова

и нелепость разлук,

их боль ,

есть основа

и для новых потерь

и для новых встреч.

так, застрявшее комом слово,

подарит речь.

•

подрезая тени приближается солнце

к отметке "полдень". смолистый лес наклонился,

источая янтарный сок. с верхушками вровень

замирает птичье "ку-ку", считая отмерянным срок

а путь, что пройден,

обнуляя нафиг

Deja vue, дружок,

заблудился.

•

Научиться бы у снега - таять

на губах твоих,

припасть к ресницам.

Кроткими касаниями ситца

цвет волос твоих пытаясь вспомнить -

научиться бы у снега.

Вспомнить.

Силует сугробом обнимая,

принимал тебя такой, как видел,

но ослеплена по-снежьи память.

Научиться бы у снега - таять...

Научиться бы у снега - вьюжить,

но - по-детски;

в дворике подольском

провожать тебя к машине утром,

шаг от шага скрипнуть тише, тоньше,

лед забвения засыпать скользкий.

Научиться бы у снега - помнить...

Научиться бы у снега - плакать

с крыш твоей надменности лучиться,

надвое,

в слезе, не преломляясь...

Научиться бы у снега.

Научиться...

Зарисовка с натуры

На треть юродивый, на треть паяц

(что вместе составляет половину

характера) и объектива "клац"

со стружкою лица снимая мину

хватал, сказать помягче - спину,

что выдрать красною строкой в абзац

не помешало б сукиному сыну!

Когда бы вот такой радикализм

не холил треть оставшуюся -

мазохизм...

Но трезвый - просто прелесть!

Сон. рекурсия

Который день нет писем от тебя

И наплевать – какая там погода –

Дождь, ветер, снег, какое время года

Теперь, твои ресницы теребя,

Нашептывают новые скитанья

Все дальше увлекая.

Матеря

Работников почтампа (скверно, знаю)

Уткнувшись в мокрую подушку. Засыпаю.

Хороший повод перейти на “вы” -

Покинутый театр военных действий.

В борьбе двоих желание борьбы

Самостоятельно; и к тому же бедствий,

На вакуум расщепляя чет и нЕчет,

Лекарство твоего молчанья

Горчит невыносимо,

Но оно же – лечит.

Доказывая правоту Востока:

“Дерущихся не разнимай! (жестоко?)

Они – единомышленники”. Знай

Я это раньше – сдался бы до срока:

С тобой! В плену твоем! В тебе!

Банзай!

•

Сон, в котором ты уезжала – совсем –

Слишком подробен, чтобы не оказаться вещим:

Поверх перевязанных книжек потрепанный том

Блока; горчичного цвета “копейка”, в которую (дважды притом)

Легко поместились бы все – и твои и мои – наши вещи,

Если бы голос, глотающий буквы, что виски со людом,

Не попрощался, пытаясь ударить по-резче.

Голос чужой. Мой голос. Чужой.

•

Не проси меня в кофе твой крепкий добавить улыбку.

От моей слишком горек напиток и сладкая лесть

лишь отравит надежду сдержаться, сорвется в попытку,

пережить все сначала. Но дважды за столик не сесть,

это так же, как в реку,

как в женщину, воду, страну - войти невозможно -

дважды в одну.

Ты зачем-то сказала, что прецеденты есть.

Верю. Иду ко дну.

Вот только... глядя вослед всему,

ощутил (мороз и теперь по коже) -

готовность делить судьбу и разделить ложе

есть истина, суть момента.

Но - не одно и то же...

•

твое имя забылось.

стерто почти,

до последней буквы

осталась сиянье, скребу амальгаму твоих касаний -

не стирается. не вспоминается. зря. и-кается?

дайте перекись.

шипенье крови, заложены уши водою

откатом сознания галька шипит по-кошачьи

Здесь собрана соль и скорбь не важно каких столетий

Вылакай море, котик, мне уже тошно,

берег далече

ты приходила кошкой, садилась неслышно

приопускала веки встречаясь взглядом

присутствием не будоража, напротив,

шептала спящая грация - так и надо

хотел бы окликтуть да в зубах кис-кис лепит куклу

твое имя забылось. стерто почти, до последней буквы

каменный век полупроводникового бреда

имплантирует всуе, до чего дотянулась рука

мы с тобой инь и янь, бинарного кода раскопки,

или ты или я - так давай синтезировать "мяу"

чеширская букв@ пуск@й повисит пок@,

сердитым хвостом заключая пространство в скобки

котенок, ты улыбаешься (фото за стопкой)

пробельные буквы таблеток горчат слегка

ты мое поле

(стошнило)

скучаю по сопкам

пройти это стену двойной брони мониторов

когда крыльев мокрые листья к земле прибиты

и не долететь, не выкричать килобиты

биений седца в секунду твои магниты

ферритовых буков навивкою нервных волокон

слишком реальны для виртуальных взоров

нам так и остаться у включенных мониторов

твоею строкою одной на вылет прибитым

я повышаю дозу наших иллюзий -

лакая аквариум кот уверен что выпьет море,

интернета исколота вена точным сигналом

московское время

амфетамин соитий

не лечит

не легче

иди,

go ask Alice

и "съешь меня"

на флаконе водки

запрети вспоминать

возвращаться

писать

ни в ус ни за грошъ ни под какую дудку

взлахмаченой шерстью

трусь о палку метро

опускаюсь

дно

конечная

имя твое

последняя буква

•

рецепт коньяка

настоянного на упрямстве твоих глаз;

богатый букет - ты меняла парфюмы, как нас -

тех, кто тебе их дарил,

каждого окуная в таз

со слезами твоих чернил

знаешь

ту выдержку, что не хватило нам

теперь V.S.O.P компенсирует; запах сигар...

почему этот запах напоминает нас (хотя, если насморк - почти тот же самый

пар

изо рта после); входя в комнату,

вижу волнение штор, что скрывали нас

шторы распахнуты

окно транслирует парк

веришь -

остепенилась кровь,

всуе рифму не произнесу - стар;

стал чувствовать горечь слов

расширяю сосуды

коньяк

сигара

устал

•

дрожит полоска солнца на груди

свет на свету

тепло тепла

огонь

пронизывая

тени

темноту

фитиль питает пламя

осторонь

разгадывать видения свечи

у двух зеркал

придвинутой ночи

оставил

карамельный воск руки

ищи

губами тронь

молчи

задуй

довольно правил

•

Если не получается петь,-

зубы сцепи, смоли

днище и борт;

вялится мясо в дорогу.

Если не получается петь -

навались на весло,

в штиль тяжелей переходы;

кровоточит мозоль

и, если нет пластыря - перетерпеть

будет легче: попробуй петь.

проклиная маршрут, проложенный кем-то другим, обязан сделать гребок;

проклиная усталость, пункт "Б" и бездействие ветра

прежде, чем завалиться на бок,

отдежурь свою вахту - в ночном горизонте выискивай берег,

не спи! - если не получается петь,- тереби свои плечи -

кожа на солнце имеет право сгореть...

штиль. безымянная шлюпка. день (двадцать) третий.

Не получается петь.

Когда вокруг вода...

когда вода солона,

и, трескаясь, губы

красят флягу красным...

пробуй петь, когда слово больно сказать - ветер зови - гони от друзей

смерть.

Спеть попробуй -

песни не будет прекрасней.

•

Печальная исповедь ветра застанет в дороге,

укутает тучей, деревья качнет по аллеям,

весенним дождем пропоет вам, что май на пороге,

сиреневым холодом город мой сизый жалея.

Пригнет, поторопит прохожих и новым раскатом,

зимою простуженным голосом мощь набирая,

взорвется и смолкнет, и плавным затихнет легато,

зонты дождевые каштановым цветом сминая.

•

прорастающая

в мраморе

трещина губ

белая

бледная

милая

узнаваема сердцем

пугающа

прозрачная

призрачна

тающа

та еще

в ней

была

сила

малая-малая